Руководитель проекта WarGonzo об обмене пленными в Донбассе на фоне жесткой конфронтации и о том, для чего Зеленскому пришлось позвонить Путину — вопреки собственной антироссийской позиции.
По сути, весь свой президентский срок — после инаугурации и по сей день — Зеленский пытается сделать всё, чтобы взять под контроль хоть что-то, имеющее отношение к реальной украинской политике — как внешней, так и внутренней. Да, СМИ и соцсети Незалежной пестрят сообщениями о поездках Зеленского в зону ООС (в прошлом АТО) и цитатами из официальных аккаунтов нового президента-актера. Однако информационная активность отнюдь не означает прямого сопряжения с реальностью, где Зеленский и его команда фактически не имеют рычагов влияния на важнейшие процессы в собственной стране, коими в первую очередь являются война и переговоры вокруг неё.
Вопросами обмена пленными активно занимается Медведчук — один из главных нынешних политических оппонентов Зеленского (Порошенко и фигуры ему подобные можно назвать оппонентами лишь номинально, они являются фиктивной оппозицией, преследующей фундаментально идентичные цели). Медведчук на дипломатическом поприще уже добился ощутимых результатов, а именно получил от ДНР пленных, переданных Донецком в одностороннем порядке в знак готовности конструктивно подходить к решению гуманитарных вопросов. От ситуации, созданной при участии Медведчука, выиграли все, кроме Зеленского, который помимо публичных деклараций в данном направлении не продвинулся ни на йоту.
Работа на националистическую, если хотите, милитаристки настроенную публику тоже не приносит президенту-юмористу каких-то по-настоящему ощутимых политических бонусов. Да, в частях, развернутых Киевом в Донбассе, его встречают по протоколу, не могут не встречать, этикет, так сказать, но смотрят на него с неизменной едкостью в глазах и сопровождают издевательскими ухмылками. Я в силу профессии много и часто общаюсь с военными, и вот будьте уверены: никогда они внутри себя не признают главнокомандующим человека, не понимающего их ментального уклада, не прошедшего хотя бы часть тех испытаний, что пройдены ими. Для них он так и остаётся мажорным юмористом из «95-го квартала», да, весёлым и артистичным, но не главнокомандующим.
То, что украинские военные и вооруженные националисты действуют в Донбассе по собственной, написанной отнюдь не Зеленским, программе, стало очевидно практически сразу после инаугурации. Несмотря на все заявления и прямые приказы нового руководителя страны о прекращении огня на линии соприкосновения, обстрелы мирных донецких, горловских, луганских кварталов возобновились с новой силой. Вот только статистика по ДНР: семнадцать раненых (из них трое детей) и одна погибшая (пожилая женщина в Горловке). И всё это за непродолжительный период «правления» Зеленского.
Особенно обострилась ситуация на фронте в последние дни — ещё до исторического (в каком-то смысле) звонка Зеленского Путину, когда заметно активизировались переговоры по обмену пленными, которыми занимался Медведчук. Медведчука с определенной долей условности можно назвать пророссийским политиком, ну или, по крайней мере, не враждебно настроенным (что уже в нынешних киевских обстоятельствах, пожалуй, большая редкость). Естественно, любая ситуация, в которой он набирает политические очки (а благодаря переговорам по обмену пленными Медведчук набирает их априори), воспринимается враждебно и в штыки националистически ориентированными силами, коих на Украине немало, отличаются они только степенью радикализации, и зона их ответственности, в основном, это как раз донбасский фронт. Там они чувствуют себя более нужными, там они могут реализовывать свои зачастую кровожадные амбиции.
Отдавая формально честь Зеленскому во время его визитов в зону ООС, они напрочь игнорируют его приказы и призывы к прекращению огня, а на фоне гуманитарных успехов Медведчука лишь усиливают артиллерийские и миномётные атаки на гражданское население Донбасса — в первую очередь пытаясь тем самым сорвать хоть какие-то подвижки в переговорном процессе. Подставляя одновременно и Медведчука, и Зеленского тоже. Медведчук, в свою очередь, очевидно свои действия с президентом никак не координирует. Таким образом, пределом контроля для Зеленского является информационная шумиха в украинских СМИ, все чаще протокольная, повторюсь, к реальной политике отношения не имеющая.
В этом контексте звонок Зеленского Путину — это в некотором смысле крайняя мера для украинского президента — соприкоснуться с реальной политикой хоть как-то. Даже через в определенном смысле унижение. Согласитесь, странно выглядит, когда человек с трибуны заявляет о своей непримиримой позиции в отношении России, называет её страной-агрессором со всеми вытекающими последствиями, не имея при этом ровно никакой возможности влиять на повестку внутри вверенного ему в управление государства, этот беспомощный, по сути, человек ищет некого спасения, некой политической самореализации через звонок лидеру той страны, которая якобы виновата во всех несчастьях его народа. Просто какой-то нераспутываемый клубок ментальных противоречий.
Мораль же тут, в общем, одна. Как бы агрессивно ни позиционировал себя тот или иной руководитель Незалежной на протяжении последних пяти лет, каким бы сильным ни было влияние Вашингтона на украинский политический бомонд, в ситуациях критических ему так или иначе приходится соотносить свои действия с Москвой — и это лучший аргумент в пользу того, кто является настоящим, а не декларативным другом Украины.
Семен Пегов, РенTV
Свежие комментарии